Редкие профессии

Каюр (погонщик собак)

В наших далеких от яранг и чумов краях разводят ездовых собак — хаски, лаек, маламутов. Хотя, конечно, в окрестностях Челябинска их используют не для перевозки грузов и людей, как в условиях Крайнего Севера, а для развлечения. Но даже для того, чтобы покатать в санях по кругу малышню, собаку долго обучают.

— Правильно составить упряжку может только человек, тонко разбирающийся в зоопсихологии, — рассказывает каюр Татьяна Мартынова. — Здесь нужно учитывать и физические характеристики пса, и его задатки, и темперамент, и послушание. Например, собаке может не понравиться та, что поставили к ней в пару. Если рядом запрячь двух агрессивных животных, они могут подраться и вовлечь в свалку всю упряжку. Если неверно выбран лидер, он может увести остальных не в ту сторону, что нужно. Надо помнить, что ошибки, которые делает ездовая собака, — это неправильно объясненные человеком команды.

Хороший погонщик никогда не воспользуется хлыстом, не будет резко дергать поводья, причиняя зверям дискомфорт. Ездовые породы собак выведены специально для перевозки; движение, бег по снежку, работа им в радость. А когда за труд еще и дают вкусняшку или чешут за ухом — нет существа счастливее! Впрочем, за баловство в рабочее время могут и наказать — поставить в конец упряжки. Для собак-лидеров это становится сильным ударом по самолюбию, благодаря чему дисциплина быстро восстанавливается.

— От каюра требуется не только любовь к животным, но и хорошая физическая форма, выносливость, — продолжает Татьяна. — Погонщик помогает собакам в трудные моменты, особенно в снежную погоду, когда сани тяжело сдвинуть с места. Очень часто каюр бежит рядом с упряжкой, чтобы не нагружать ее своим весом.

Профессия погонщика собак сезонная. Летом у ездовых псов заслуженный отпуск, потому что из-за густой шерсти они могут легко перегреться. Зато это хорошее время для обучения молодняка основным командам.

— Моя работа мне очень нравится, — делится каюр. — От собак, их безграничной любви, преданности, желания работать с человеком получаешь массу положительных эмоций!

Таксидермист (чучельник)

Каждый охотник желает знать, как сохранить свой трофей, чтобы можно было им похвастаться. Поэтому всем местным звероловам знаком Иван Ткачев.

— Мой отец еще в 1992 году организовал фирму по переработке пушнины, я ему помогал, — вспоминает он. — Потом меха перестали пользоваться спросом, и мы постепенно занялись таксидермией. Начали с ковров, а в 1998 году сделали первое полноразмерное чучело. Литературы никакой не было, все осваивали сами. Когда отец умер, осталось несколько холодильников замороженных шкур, и я продолжил его дело.

Работа чучельника очень непроста. Снятую с убитого зверя шкуру две недели выделывают с помощью специальных химикатов, после этого ей не страшны ни моль, ни кожеед. По снятым меркам таксидермист изготавливает манекен из полистирола, вырезает мускулатуру животного, потом монтирует лапы и голову.

— В стране работают несколько фирм, которые готовы поставлять стандартные манекены и все детали — челюсти, глаза, уши, носы, и чучело собирается, как конструктор лего, — рассказывает Иван Ткачев. — Но я закупаю только материалы, все делаю сам, тогда манекен идеально подходит под шкуру.

Челюсти по слепкам с животного делаются из стоматологического силикона, глаза — из оргстекла, нос — из пластика. На весь цикл требуется около двух месяцев труда.

Чаще всего приходится работать с тушами медведей и кабанов, однако среди работ челябинского таксидермиста и косули, и волки, и рыси. Был и кабан с клыками в 29 сантиметров, и пеликан с размахом крыльев более трех метров. Чучела мишек клиенты любят заказывать в лубочном стиле: то с балалайкой, то с подносом. А самым необычным чучелом стала знаменитая рыба с человеческими зубами, которую выловили из Увильдов.

— Ваша профессия, скажем так, не самая эстетичная… Как относятся к ней родные и друзья?
— Ни у кого отторжения не вызывает — это точно. Всегда приглашаю своих знакомых посмотреть на мою новую работу. Существуют, конечно, какие-то предрассудки, что нельзя держать чучело в квартире. Я ничего плохого в этом не вижу. От зверя ведь остается только шкура. Мы же носим дубленки и шубы, а процесс выделки один и тот же.

Позволить себе ковер, а тем более чучело может не каждый: цена шкуры от 1000 рублей за дециметр площади, чучела — от 2500. И тем не менее Иван Ткачев без работы не остается. Жалуется: нет времени на полноценный отпуск и выходные.

— Мне моя профессия нравится свободой творчества, которую она дает, — делится он. — Таксидермисту приходится быть и скульптором, и скорняком, и сварщиком, и краснодеревщиком.

Крупчатник (мукомол)

Станислав Кормилицын — человек удивительной профессии. Без его труда не были бы так вкусны мамины ватрушки и утренние бутерброды с колбасой. Он работает крупчатником на хлебокомбинате, а значит, отвечает за весь технологический процесс превращения зерна в муку.

— Не просто в муку — в хлебопекарную муку, — подчеркивает Станислав Маркович. — Из нашего конечного продукта не пельмени будут лепить и не макароны делать, а печь хлеб и булочки. От работы мельников зависит, насколько пышной, ароматной, румяной получится сдоба. Конечно, у пекарей есть свои хитрости, но из плохой муки хорошего хлеба не получится.

Крупчатник знает все о зерне и его свойствах. Оно еще только поступило на комбинат, а Станислав Кормилицын уже в курсе основных параметров партии: стекловидность, влажность, клейковина, число падения… Зерно очищается от сора, моется, сушится, а затем поступает в помол.

В огромном цеху работа не останавливается ни на минуту: шутка ли — челябинцы в день съедают больше ста тысяч тонн хлеба! И для каждого сорта требуется своя мука. Особая технология изготовления у зернового хлеба. Зерно для него особенно тщательно очищается, потом отмачивается, чтобы проросло и обогатилось витаминами, и уже тогда отправляется в производство.

— В основном хлеб печем из нашей, южноуральской пшеницы, иногда еще казахстанской, — рассказывает крупчатник. — Помню, в голодные 90-е покупали сырье и венгерское, и американское, и даже австралийское. И под каждое нужно было подстраиваться. У зерна могут быть разные свойства, а результат должен быть одинаково хорошим.

Слово «крупчатник» и сейчас мало кому знакомо, а скоро, наверное, и вовсе забудется. Станислав Кормилицын в свое время обучался на двухгодичных курсах мастеров-крупчатников, а теперешние выпускники пищевых институтов — сплошь технологи.

— Кормить, лечить и учить — это самый благородный и самый важный труд, — считает Станислав Маркович, один из двух челябинских крупчатников. — Если человек с удовольствием ест хлеб или выпечку — в этом есть и моя заслуга.

Постижер (специалист по изготовлению париков)

— Мне нравится в моей профессии то, что я помогаю людям, перенесшим химиотерапию вследствие онкологического заболевания, вернуть себе прежний облик, работать и общаться, не переживая из-за косых взглядов, — делится Вера Алешкина, постижер с 44-летним стажем работы.

В советское время парики заказывали в основном модницы, желающие сменить имидж, не портя здоровье волос. Хочешь — окрашивание в радикальный цвет, хочешь — мелкая химия; все можно было сделать на парике. Сейчас, когда косметология шагнула далеко вперед, а экология — далеко назад, парики заказывают не стиляги, а пациенты онкодиспансера.

— У меня была клиентка, которой буквально вчера провели курс лечения, утром она пошла в душ, и там у нее выпали все волосы сразу, — продолжает Вера Константиновна. — Люди приносят свои фотографии до болезни, просят сделать такую же прическу, как была, чтобы никто не догадывался о том, что у них рак.

Работа постижера требует большой усидчивости: технология изготовления парика за многие годы абсолютно не изменилась. Миниатюрным крючком волосы сплетаются в длинную ленту — тресс. В зависимости от размера головы он может достигать 12 метров. Чуть позже его нашьют на шапочку-основу. И только потом волосам придается нужная форма, оформляется челка или пробор.

Вера Константиновна работает только с натуральным волосом, который покупает у населения. Такой парик естественно смотрится, а при должном уходе сможет прослужить до десяти лет. Неродные волосы можно завивать, окрашивать, укладывать феном или щипцами — они не потеряют свой вид в отличие от искусственных.

Однако парики из синтетики заполонили витрины магазинов, и на их стороне ценовое преимущество. Лечение онкологии и восстановление после химиотерапии требует приобретения дорогих медикаментов. Вот и задумываются пациенты: потратить деньги на препараты или на хороший парик, стоимость которого около 30 тысяч рублей. И понятно, что выбор часто не в пользу последнего.

Тем не менее Вера Константиновна и ее дочь Ирина, которую она обучила своему искусству, без заказов не остаются. Постижеры, конечно, есть в театрах, где участвуют в создании сценического образа, но с населением работают единицы.

Кавист (специалист по подбору вина)

Кавист и сомелье — профессии очень похожие, и в том и другом случае специалист помогает клиенту с выбором вина. Однако различия все-таки есть. Сомелье работает в ресторане, его задача — обеспечить достойное гастрономическое сопровождение основному блюду. Он нальет вино нужной температуры в бокалы, подходящие именно для этого сорта напитка, расскажет о его вкусовых качествах. Поле деятельности кависта — магазин, и дать совет покупателю он должен, ориентируясь на винную карту в несколько сот и даже тысяч наименований.

— Кавист должен уметь правильно задавать вопросы, — объясняет тонкости своей профессии Иван Катаев. — Иногда бывает, что клиенту нужно просто показать, где стоит нужная бутылка. Но, как правило, спрашиваем о вкусовых предпочтениях покупателя, о том, в подарок вино или для собственного употребления, к плотному ужину или к легким закускам, какие блюда будут подаваться. И исходя из этого даем совет. У кавистов считается верхом непрофессионализма опираться на собственный опыт: вот, мол, возьмите это вино, я пробовал, мне понравилось.

Конечно, кавист не может объять необъятное. Например, только в одной области Италии — Пьемонте — около 10 000 производителей вина и у каждого представлено по две-три линейки сортов. Как тут не запутаться?

— Основное отличие вин друг от друга — это район происхождения, или труар, — поясняет Иван. — На вкус напитка влияет все: состав почвы, климатические особенности, количество лоз на гектар, применение удобрений, способ сбора урожая, выдержка, купаж, ассамбляж. Зная место рождения вина, кавист уже может предположить его свойства. Тут главное — уметь читать этикетку.

Кстати, в разговоре с одним из немногих челябинских кавистов выяснилось, что распространенное убеждение «чем старее вино, тем оно вкуснее» далеко от истины. Не каждое вино имеет потенциал к выдержке, который зависит от танинности напитка — наличия в нем особых дубильных веществ. Есть сорта вин, например «Божоле Нуво», которые пьют только молодыми, после года они теряют свой аромат и вкус. А то вино, которое «раскроется» через тридцать лет, сразу после розлива пить невозможно — такой у него терпкий вкус.

— Мне нравится в моей профессии возможность общения с людьми и безграничность тематики. Чем больше погружаешься в этот вопрос, тем четче понимаешь, как много ты еще не знаешь.

— Не могу не задать самый очевидный вопрос: а какой сорт вина предпочитает сам кавист Иван Катаев?
— Мне нравятся южноафриканские вина. На нашем рынке они представлены мало и очень недооценены. Напиток тельный, структурный и в то же время не терпкий, его легко и приятно пить.