Евгений Савченко: VIP-террористов не бывает

– Евгений Юрьевич, расскажите про структуру, которую вы возглавляете. Кто у вас работает, как формируется кадровый состав, где вы эти кадры готовите.

– Основной штат министерства общественной безопасности Челябинской области – 43 человека. При создании ведомства количество чиновников не увеличилось, потому что в него вошли те подразделения, которые работали в минэкологии, в главном управлении по взаимодействию с правоохранительными органами. Стало меньше начальников, примерно на треть. Но при этом у нас четыре подведомственных предприятия, на которых работает свыше 1,5 тысяч человек. Это противопожарная служба, поисково-спасательная служба, Центр гражданской обороны и защиты населения Челябинской области и Центр обработки вызовов Системы 112 - Безопасный регион.

При Центре гражданской обороны есть учебный центр, который имеет соответствующую лицензию и там спасатели проходят курс подготовки. Что касается пожарных, то они также проходят подготовку в этом центре, но костяк наших противопожарных подразделений составляют выходцы из МЧС, которые уже сами по себе имеют соответствующий опыт.

– Вспомните крупнейшие аварии: утечка брома, падение метеорита. Тогда люди черпали информацию в СМИ, а не получали ее от соответствующих служб, потому что они молчали. Какие выводы были сделаны при анализе этих ошибок?

– Было откорректировано федеральное, региональное законодательство. На территории Челябинской области выделили 323 зоны, которые необходимо оснастить средствами комплексной системы автоматизированного оповещения. Это те территории, которые подвержены подтоплению, где есть пожарная опасность. На сегодняшний день 70% этих зон уже системами оснащены. Мы по исходам 2017 года должны привести этот норматив к 100%. Идет постепенная модернизация региональных автоматизированных систем оповещения. Вот они действительно старинные, многие десятилетия работают. Повезло разве что Челябинску – в областном центре установлено уникальное новейшее автоматизированное оборудование. А вот оборудование в остальных муниципалитетах мы вынуждены поддерживать в рабочем состоянии.

– Новосибирские генералы раскритиковали нашу систему борьбы с пожарами. Что вы скажете по этому поводу?

– Ну мы разделяем озабоченность руководителей Сибирского центра МЧС, обстановка была действительно напряженная. Тем не менее, организация работы и планы перекрытия тех 256 населенных пунктов, которые примыкают к лесам, они были разработаны. Резервы были созданы, и о них муниципалитеты доложили. И попутно их доклады проверяли совместными группами из состава МЧС и противопожарной службы В конечном итоге это позволило все пожары тушить в течение суток.

Другое дело, что мы сталкиваемся с низким уровнем дисциплинированности людей. Когда даже был объявлен особый противопожарный режим, который запрещал разводить открытый огонь, мы все равно этот открытый огонь наблюдали. На сегодняшний день уже составлено около 300 административных протоколов в отношении граждан, которые нарушили режим.

– Вы раньше возглавляли региональное УФСКН. Сейчас вопросами наркопрофилактики занимаетесь?

– Министерство занимается обеспечением деятельности межведомственных комиссий, в том числе – комиссии по наркопрофилактике. Обеспечение деятельности подразумевает формирование повестки: сбор материала, подготовка проектов решений, контроль за исполнением этих решений, организация того же мониторинга.

– А где у нас самая тяжелая ситуация по наркотикам?

– Смотря что мы называем «по наркотикам». Меня, например, тревожит ситуация по смертности. По сравнению с аналогичным периодом смертность выросла в четыре раза. Если сейчас по итогам первых четырех месяцев зарегистрировано 119 летальных исходов, то за первые четыре месяца 2016 года было 29 летальных случаев. При этом, в шесть раз смертность выросла в Челябинске: 92 случая против 15-ти. Ну, в данной ситуации отравления в основном связаны с определенным видом наркотиков синтетического характера. Поэтому особое внимание будет уделено организации работы правоохранительных органов, чтобы понять, что это за завоз и каким образом локализовать эту ситуацию. Также надо активизировать меры по ликвидации настенной живописи – рекламы наркотиков с телефонами на заборах и стенах домов. Очень много жалоб поступает по этому поводу, особенно «Парковый-2» в последнее время активизировался. Обратили внимание на активизацию работы по сайтам. Если сравнить с 2015 и 2016 годами, то закрытых сайтов стало почти в два раза меньше. Нужно поставить на особый контроль работу по оперативности направления материалов на закрытие сайтов.

Я считаю, что негативную роль в становлении этой ситуации сыграл один из приказов минздрава России, который вступил в силу в марте 2016 года. Который, на мой взгляд, наркоманию очень сильно задвинул в тень. До этого приказа больные наркоманией по добровольному согласию вставали на учет, а те, кто попадался на потреблении без признаков заболевания, попадали на официальный профилактический учет. Сегодня нет понятия диспансерного профилактического, есть единый учет. И сегодня они все попадают на этот учет сугубо добровольно. В итоге, если открывать официальную статистику, количество наркоманов в области резко уменьшилось.

Поэтому в свое время президент и ввел единую методику мониторинга. Статистика — вещь лукавая, а есть еще объективные данные, от которых никуда не отойдешь. Если количество отравлений начинает расти, и смертность начинает расти, то всегда этому есть какая-то причина.

– Какой, по вашему мнению, сейчас в Челябинской области риск совершения терактов?

– Во всяком случае мы выделяем 4 тысячи 200 с лишним объектов потенциальной террористической угрозы, мы понимаем, что мы на достаточно опасном направлении находимся, учитывая наших территориальных соседей и миграционные потоки. Риск есть всегда, поэтому всегда нужна бдительность. В том числе, это не тайна, что сейчас начинают формироваться так называемые кибер-дружины. Кто попало не может туда пройти, а только лица проверенные и включенные в реестр МВД. Но тут они еще должны обладать определенными компетенциями, помогая расширить объем мониторинга интернет-пространства. По крайней мере, одна такая дружина уже создана, она находится в Челябинске. Завершается работа по формированию такой дружины на территории Магнитогорска.

– А что это за определенные компетенции?

– Компетенции уверенного ПК-пользователя, работа с поисковиками, определенные направления технического характера, определенная компетенция связанная с правоохранительными органами.

– Если ли предпосылки для межнациональных конфликтов Челябинской области?

– Ни ученые, ни общественники нам не подтверждают высокого уровня какой-то межнациональной розни. Нет у нас никаких глобальных предпосылок, есть попытки определенного сгущения красок. Но в целом, учитывая нашу плотность совместного проживания, определенную общность, каких-то явных противоречий между национальностями и народностями на территории Челябинской области не наблюдается.

– Много говорится про саммиты ШОС и БРИКС, в следующем году будет чемпионат мира по футболу в Екатеринбурге и юниорское первенство мира по хоккею в Челябинске. Какие меры применяются министерством в связи с этим?

– Не бывает VIP-террористов, на мой взгляд. Бывает, когда под что-то готовится нечто сверхъестественное. Есть четкое понимание требований безопасности к конкретному объекты в конкретной территории,и надо стремиться, чтобы объект соответствовал этим требованиям. Другое дело, что есть вопрос приоритетов при недостаточности финансирования. Если мы понимаем, какие объекты задействованы, то нам проще выстроить эти приоритеты. К примеру, вот та же ледовая арена «Трактор», она должна максимально соответствовать требованиям антитеррористической защищенности.

– А она соответствует?

– В полной мере нет. Не из-за того, что кто-то где-то прохлопал, а из-за изменений требований законодательства. С учетом этих изменений меры защищенности требуют совершенствования. Соответствующая смета под эти требования сейчас разработана и есть дорожная карта поэтапного приведения в соответствие к самым крайним требованиям. Дело в том, что если объект не соответствует требованиям, то власть вынуждена или не допускать там каких-то массовых мероприятий или обеспечить усиления мер безопасности за счет привлечения сил и средств тех же самых военизированных, правоохранительных органов. То есть, это дополнительные человеческие ресурсы. Если власть пускает все на самотек, то – если не дай Бог что-то произойдет – уже особо искать не надо, кого посадят.

– Расскажите, как проходит работа по внедрению «системы-112».

– То, что сегодня называется «система-112» на территории Челябинской области – это, конечно, кустарный продукт. То есть, люди звонят на 112, попадают к диспетчеру, который, в лучшем случае попытается после этого сам кому-нибудь позвонить, в полицию или медикам. А часто люди жалуются, что он им просто называет номер, куда надо позвонить. Сейчас мы делаем эту систему под федеральные требования. Оснащаются все наши ЕДДС специальным программным продуктом, который нам бесплатно передан МЧС России. Вводится карточная система, то есть заполняется карточка электронная. Проводится специальное обучение операторов. В итоге это должно работать следующим образом: оператор службы принимает сигнал, заполняет карточку, и этот сигнал мгновенно попадает на рабочее место той экстренной службы, которой он касается. Не нужно никуда дозваниваться. Кроме того, там фиксируется время, когда до него дошел сигнал и время, когда он начал реагировать. Также это программное обеспечение включает в себя элементы геолокация, маршрутизации, обратной связи. Это важно в тех случаях, когда человек позвонил, но отключился, не успев ничего особо сказать.

Мы в этом году завершаем полностью техническое оснащение, губернатор выделил на это в полном объеме деньги. Но мало закрыть этот вопрос технически, параллельно мы решаем другую проблему: сейчас во многих ЕДДС сидит по одному человек в смену, но нам надо чтобы помимо диспетчера сидел оператор. А это дополнительный фонд оплаты труда. И губернатор готов нам оказать поддержку по этому вопросу тоже, появление такого рода операторов будет профинансировано. Тут надо понимать, чем отличается диспетчер от оператора. Задача оператора — принять сигнал и оперативно его передать, а задача диспетчера — при необходимости скоординировать работы по локализации определенной ситуации. Он будет занимать телефон, в том числе и телефоны экстренных служб, а оператор просто быстро передаст сигнал, после чего линия снова станет свободна.

Также со следующего года мы запускаем круглосуточное дежурство на базе «Центра обработки вызовов». Сейчас человек автоматически при звонке попадает в муниципальную ЕДДС. Мы собираемся сделать так, что при таком звонке, если в течение восьми секунд нет ответа – вызов поступает в наш центр. Теперь наша задача, чтобы Минкомсвязи, убедившись в наших технических, квалификационных возможностях дал нам право сначала на опытную, а потом на промышленную установку.

– А как дела обстоят с реализацией «Безопасного города»?

– В собственности Центра обработки вызовов непосредственно находится 93 поста, это 469 камер. Из них 66 постов по охране общественного порядка, включая те, что в парк им. Гагарина. Это я говорю про ЦОВ. Другое дело, что в 2015-16 годах, начали объявляться контракты на комплексную услугу. Что такое комплексная услуга? Задача комплексной услуги создать 48 стационарных постов и содержать их в надлежащем состоянии, бюджет за это не платит. За эту услугу исполнителю платится определенная сумма, эквивалентная доле от штрафов, можно так условно сказать. На сегодняшний день, по условиям контракта 2017 года эта сумма составляет 215 рублей. А сумма штрафа, в среднем – порядка тысячи рублей. При этом есть важная особенность, о которой не все знают: тот, кто побеждает на торгах, где попало камеры ставить не может, места указывает только ГИБДД, и она указывает только те места, где повышенная аварийность. Когда была попытка победителя контракта встать на плотине и пытаться заработать за счет фиксации нарушений, их вовремя поправили. Ну, может, не совсем вовремя, но жестко.

Также мы учли тот момент, что фактически работаем на территории Челябинска, хотя предусматривается контроль по всей области. И вот на днях получили добро на реализацию новой инициативы. Мы разбиваем территорию области на три зоны, на двух из которых мы будем со следующего года проводить торги на услугу. Именно на услугу, а не на комплексную услугу. Мы будем торговать на возможность запустить в этих зонах мобильные системы. Вопрос мобильных систем ориентирован в первую очередь на скоростной режим, на выезд на встречную полосу — то, из-за чего люди часто и гибнут. Мы твердое добро на реализацию этой инициативы от губернатора получили. При этом, дополнительных денег мы не просим у него, то есть, те деньги, которые ежегодно мы получаем на комплексную услугу, мы их просто перераспределим. Наша задача — повышение культуры. Чтобы люди знали, что где-то его могут встретить и зафиксировать нарушение.

Фото: Андрей Ткаченко