.jpg)
Условия появления новых «точек роста» на карте региона
Продолжение о «точках роста».
Поиск оптимального варианта развития региона в условиях отрицательной национальной экономической динамики непрост. Он во многом связан со сложной комплексной социо -эколого экономической оценкой развития бизнес- проектов и территорий, адекватными мерами их поддержки областной властью. Максимальное использование потенциала «точек роста» требует качественного изменения подходов к управлению развитием территорий, а также соответствующих институциональных перемен.
Кризис – обуславливает перемены. Сейчас, в условиях серьезных структурных трансформаций, в регионе почти неизбежны появление новых «точек роста» различного масштаба и совершенно новые импульсы роста давно известных крупных проектов. Однако это может произойти с максимальным эффектом для региона, но может случиться и так, что «пар уйдет в свисток».
При продуманной и квалифицированной адаптации крупных «точек роста» синергетический экономический эффект по региону может исчисляться миллиардами рублей, а рождающиеся социальные факторы – позитивно повлиять на благополучие десятков тысяч южноуральцев, заметно перекрывая возникающие при этом риски. В противном случае «точки роста» дают заметный результат для собственного развития компаний, но для региона речь пойдет уже о многократно больших размерах упущенной выгоды.
Специфика и противоречия потенциальных «точек роста» региона
Среди крупных потенциальных «точек роста» Челябинской области можно выделить прежде всего предприятия атомной промышленности (в первую очередь - ПО «Маяк») в трех ЗАТО Росатома, а также крупные проекты по добыче и переработке полезных ископаемых (разработка Томинского меднорудного месторождения и др.) Каждой из таких потенциальных точек роста сопутствует свой набор специфических проблем, требующих индивидуального и комплексного подхода. При этом максимальная реализация специфики и конкурентных преимуществ таких проектов особо значимо и перспективно для региона - и наоборот, усреднение подходов губительно для динамики развития. Отдельные характеристики таких проектов могут быть уникальны.
Так, крупнейшее ЗАТО страны - город Озерск (с численностью населения в зоне получасовой транспортной доступности более ста тысяч человек) и ПО «Маяк» с долгосрочной и гарантированной инвестиционной программой, образуют уникальную систему глобального масштаба, занимающую особое место на международных рынках. При координации планов развития с ЗАТО Снежинск и рядом соседних территорий, здесь может идти речь о перспективе формирования нового высокотехнологичного индустриального района на севере Челябинской области. Не зря при разработке Стратегии развития Екатеринбурга ее авторы включили Озерск в экономическую зону развития и влияния столицы Среднего Урала (расстояние - 100 км.) (сравнительная оценка динамики инвестиций в ЗАТО Озерск приведена на рис.3)
Впрочем, здесь тоже все далеко не просто. Решение локальных, хотя и перспективных задач по ускорению развития, в специфических условиях ограниченности трудового потенциала территорий, а также ряда других особых факторов ЗАТО, снижает эффект работы и инвестиций градообразующих предприятий для развития территорий и многократно уменьшает максимально возможный синергетический результат. Идея формирования в таких условиях однотипно построенных ТОРов (территорий опережающего развития), нацеленных на привлечение инвестиций, представляется в случае Озерска проблематичной, поскольку может усилить существующие диспропорции. Инвестиций здесь более чем достаточно, однако, есть серьезные проблемы с их структурой и освоением в условиях дефицита (и дальнейшего сокращения) трудовых ресурсов.
Потенциал развития кооперационных и кластерных взаимосвязей для подобных сложных систем еще мало исследован и сильно недооценен.
Проекты по добыче и переработке полезных ископаемых предполагают формирование в регионе новых промышленных зон и площадок. При соответствующем проектировании и использовании современных технологий, непосредственные экологические риски здесь минимизируются. Однако синергетический социо-эколого- экономический эффект в подобных случаях может сильно различаться из-за особенностей развития окружающих территорий.
Это в полной мере касается освоения Томинского меднорудного месторождения, примыкающего как границам развивающейся Челябинской агломерации, так и границам экономически депрессивного, социально и экологически проблемного Челябинского угольного бассейна (Коркинский и Еманжелинский районы).
Здесь находится огромный, не имеющий экономических перспектив и экологически крайне опасный Коркинский угольный разрез. Продолжение его функционирования было связано с неэффективностью диверсификации угольной отрасли и потребностями обеспечения занятости в этих территориях. Здесь присутствует целый комплекс масштабных и взаимосвязанных социо-эколого экономических проблем. Наиболее известные из них: лишь частично решенная при участии федерального бюджета проблема переселения поселка Роза, экологические проблемы самовозгорания угля, масштабные выбросы вредных газов и загрязнение атмосферы близ расположенных городов, включая Челябинск.
Фрагмент карты с результатами одного из исследований реальной экологической ситуации в городе Коркино по превышению ПДК по уровню SO2 и NO2 приведена на рис. 4 (зона наибольшего превышения уровня ПДК в 3-5 раз выделена красным).
Стимулирование развития этих территорий через осуществление проекта Томинский ГОК с последующим разрешением хотя бы части отмеченных проблем, большинство которых не имеет по сей день четкой стратегии решения, позволит многократно повысить синергетический социо-эколого экономический результат конкретного проекта. Его интеграция в программы развития депрессивных территорий Коркинского и прилегающих районов позволит компенсировать риски, связанные с близостью городской черты; этот проект может стать одной важнейших «точек роста» для южной части Челябинской агломерации.
Серьезной проблемой крупных «точек роста» является их экс территориальность и межведомственность. Последствия их деятельности выходят за границы конкретных муниципальных образования, а многих сложные вопросы содействия развитию выходят за ведомственные рамки. Так, масштабные проекты индустриального развития Озерска в перспективе затрагивают многие территории, включая Екатеринбург и Челябинск, и находятся на стыке атомной промышленности и целого ряда сопутствующих отраслей и социальных сфер. Освоение Томинского месторождения, помимо южной части Сосновского района, в гораздо большей степени влияет на развитие городов Коркино и Еманжелинска, способно содействовать решению сложнейшей проблемы Коркинского разреза.
Региональная интеграция новых «точек роста» и разворот стереотипов
управления
Сегодня управленческие проблемы усложняются из-за необходимости многовариантного программирования развития «точек роста» и окружающих территорий в условиях экономической нестабильности. Здесь следует обратить внимание на следующие моменты, необходимые для адаптации и совершенствования институциональности региональной системы управления к нестандартным условиям «точек роста».
1. Все значительные «точки роста» должны обязательно рассматриваться на региональном уровне во взаимосвязи и взаимодействии с муниципальным. Любое пренебрежение подобной интеграцией неизбежно приводит к потерям синергетического эффекта (к примеру, сегодня в областных программах отсутствует раздел, связанный с особенностями развития ММК, как и других ведущих регионообразующих предприятий; эти темы в лучшем случае остались на уровне городов и районов).
2. По каждой «точке роста» необходимо иметь подробное комплексное детализированное социо-эколого-экономического обоснование, а не формальный набор локальных заключений и экспертиз, не дающих полную, всестороннюю оценку и допускающих неоднозначные трактовки.
Отдельные экспертизы по выборочным вопросам (технике безопасности, банковским гарантиям, соответствия санитарным и экологическим нормам и т.д.), как правило, не добавляют ясности и не создают условий для устойчивого перспективного развития и формирования синергетического эффекта. Наоборот, из-за узкой постановки вопросов, а также безнадежно устаревших нормативных требований, после подобных экспертиз и их некорректной трактовки, перспектива развития выглядит еще более запутанной.
3. Программы стратегического развития территорий должны быть адаптированы под развитие «точек роста», а не наоборот.
Пока что основная работа на местах по стратегическому планированию в основном идет по существующим рекомендациям Минэкономразвития РФ многолетней давности. При использовании подобных «стандартов», перспективы развития предприятий не оказывают влияния на структуру программы, будь это «точка роста» или банкрот (выдаются одинаковые таблицы и показатели, а нередко даже и текст). Все это предопределяет, в лучшем случае, настороженное отношение к практической ценности таких документов, да и самих проектов.
4. Новые перспективные формы развития - такие как формирование кластеров различного назначения или развитие государственно-частного партнерства должны войти в повседневную практику работы. Это неизбежно должно привести к ломке сложившихся стереотипов управления.
5. Целевой мониторинг динамики имеющихся и потенциальных точек роста должен дополнить «усредняющую» и заметно отстающую статистическую отчетность. Особое значение приобретает вопрос оценки показателей, характеризующих синергетические факторы развития.
Фактически речь идет об организации своеобразного «тюнинга» социально-экономического развития перспективных территорий. При этом остается пока не разрешенным один из главных вопросов: кто именно в руководстве региона должен заниматься «точками роста»? Здесь следует подумать об отходе от обычных управленческих стереотипов и использовании новых проектных подходов. Например: об образовании некоего межведомственного центра регионального развития с комплексным рассмотрением вопросов, при широком привлечении независимых экспертов?
Вcе вышесказанное заведомо относится к межведомственным управленческим вопросам. Здесь сталкиваются интересы различных министерств и персоналий. Поэтому существуют большие риски, что даже при наличии жестких указаний «с самого верха», решение этих вопросов постепенно войдет в противоречие с функциями, должностными обязанностями и существующими регламентами – да и просто интересами спокойного течения государственной службы. Очевидно, что формальное назначение того или иного ответственного чиновника без решения межведомственных вопросов и расширения взаимодействия в рамках «общество-бизнес-власть», принципиально ситуацию не изменит.
Эта «техническая» проблема мало заметна общественности и политическим лидерам, но без ее решения в повестке настоящего развития региона не стоит ждать больших перемен.
REQUIREMENTS FOR APPEARANCE OF NEW “GROWTH POINTS” ON THE MAP OF THE REGION
Continuation of the "points of growth".
Search for the best variants of development of the region in terms of negative national economic dynamics difficult. In many respects associated with complicated, integrated socio - ekologo economic evaluation of projects and business areas, adequate measures of support for the regional authority. The maximum use of the potential "growth points" requires qualitative changes in approaches to management of development areas, as well as relevant institutional changes.
Кризис – обуславливает перемены. Сейчас, в условиях серьезных структурных трансформаций, в регионе почти неизбежны появление новых «точек роста» различного масштаба и совершенно новые импульсы роста давно известных крупных проектов. Однако это может произойти с максимальным эффектом для региона, но может случиться и так, что «пар уйдет в свисток».
При продуманной и квалифицированной адаптации крупных «точек роста» синергетический экономический эффект по региону может исчисляться миллиардами рублей, а рождающиеся социальные факторы – позитивно повлиять на благополучие десятков тысяч южноуральцев, заметно перекрывая возникающие при этом риски. В противном случае «точки роста» дают заметный результат для собственного развития компаний, но для региона речь пойдет уже о многократно больших размерах упущенной выгоды.
Специфика и противоречия потенциальных «точек роста» региона
Среди крупных потенциальных «точек роста» Челябинской области можно выделить прежде всего предприятия атомной промышленности (в первую очередь - ПО «Маяк») в трех ЗАТО Росатома, а также крупные проекты по добыче и переработке полезных ископаемых (разработка Томинского меднорудного месторождения и др.) Каждой из таких потенциальных точек роста сопутствует свой набор специфических проблем, требующих индивидуального и комплексного подхода. При этом максимальная реализация специфики и конкурентных преимуществ таких проектов особо значимо и перспективно для региона - и наоборот, усреднение подходов губительно для динамики развития. Отдельные характеристики таких проектов могут быть уникальны.
Так, крупнейшее ЗАТО страны - город Озерск (с численностью населения в зоне получасовой транспортной доступности более ста тысяч человек) и ПО «Маяк» с долгосрочной и гарантированной инвестиционной программой, образуют уникальную систему глобального масштаба, занимающую особое место на международных рынках. При координации планов развития с ЗАТО Снежинск и рядом соседних территорий, здесь может идти речь о перспективе формирования нового высокотехнологичного индустриального района на севере Челябинской области. Не зря при разработке Стратегии развития Екатеринбурга ее авторы включили Озерск в экономическую зону развития и влияния столицы Среднего Урала (расстояние - 100 км.) (сравнительная оценка динамики инвестиций в ЗАТО Озерск приведена на рис.3)
Впрочем, здесь тоже все далеко не просто. Решение локальных, хотя и перспективных задач по ускорению развития, в специфических условиях ограниченности трудового потенциала территорий, а также ряда других особых факторов ЗАТО, снижает эффект работы и инвестиций градообразующих предприятий для развития территорий и многократно уменьшает максимально возможный синергетический результат. Идея формирования в таких условиях однотипно построенных ТОРов (территорий опережающего развития), нацеленных на привлечение инвестиций, представляется в случае Озерска проблематичной, поскольку может усилить существующие диспропорции. Инвестиций здесь более чем достаточно, однако, есть серьезные проблемы с их структурой и освоением в условиях дефицита (и дальнейшего сокращения) трудовых ресурсов.
Потенциал развития кооперационных и кластерных взаимосвязей для подобных сложных систем еще мало исследован и сильно недооценен.
Проекты по добыче и переработке полезных ископаемых предполагают формирование в регионе новых промышленных зон и площадок. При соответствующем проектировании и использовании современных технологий, непосредственные экологические риски здесь минимизируются. Однако синергетический социо-эколого- экономический эффект в подобных случаях может сильно различаться из-за особенностей развития окружающих территорий.
Это в полной мере касается освоения Томинского меднорудного месторождения, примыкающего как границам развивающейся Челябинской агломерации, так и границам экономически депрессивного, социально и экологически проблемного Челябинского угольного бассейна (Коркинский и Еманжелинский районы).
Здесь находится огромный, не имеющий экономических перспектив и экологически крайне опасный Коркинский угольный разрез. Продолжение его функционирования было связано с неэффективностью диверсификации угольной отрасли и потребностями обеспечения занятости в этих территориях. Здесь присутствует целый комплекс масштабных и взаимосвязанных социо-эколого экономических проблем. Наиболее известные из них: лишь частично решенная при участии федерального бюджета проблема переселения поселка Роза, экологические проблемы самовозгорания угля, масштабные выбросы вредных газов и загрязнение атмосферы близ расположенных городов, включая Челябинск.
Фрагмент карты с результатами одного из исследований реальной экологической ситуации в городе Коркино по превышению ПДК по уровню SO2 и NO2 приведена на рис. 4 (зона наибольшего превышения уровня ПДК в 3-5 раз выделена красным).
Стимулирование развития этих территорий через осуществление проекта Томинский ГОК с последующим разрешением хотя бы части отмеченных проблем, большинство которых не имеет по сей день четкой стратегии решения, позволит многократно повысить синергетический социо-эколого экономический результат конкретного проекта. Его интеграция в программы развития депрессивных территорий Коркинского и прилегающих районов позволит компенсировать риски, связанные с близостью городской черты; этот проект может стать одной важнейших «точек роста» для южной части Челябинской агломерации.
Серьезной проблемой крупных «точек роста» является их экс территориальность и межведомственность. Последствия их деятельности выходят за границы конкретных муниципальных образования, а многих сложные вопросы содействия развитию выходят за ведомственные рамки. Так, масштабные проекты индустриального развития Озерска в перспективе затрагивают многие территории, включая Екатеринбург и Челябинск, и находятся на стыке атомной промышленности и целого ряда сопутствующих отраслей и социальных сфер. Освоение Томинского месторождения, помимо южной части Сосновского района, в гораздо большей степени влияет на развитие городов Коркино и Еманжелинска, способно содействовать решению сложнейшей проблемы Коркинского разреза.
Региональная интеграция новых «точек роста» и разворот стереотипов
управления
Сегодня управленческие проблемы усложняются из-за необходимости многовариантного программирования развития «точек роста» и окружающих территорий в условиях экономической нестабильности. Здесь следует обратить внимание на следующие моменты, необходимые для адаптации и совершенствования институциональности региональной системы управления к нестандартным условиям «точек роста».
1. Все значительные «точки роста» должны обязательно рассматриваться на региональном уровне во взаимосвязи и взаимодействии с муниципальным. Любое пренебрежение подобной интеграцией неизбежно приводит к потерям синергетического эффекта (к примеру, сегодня в областных программах отсутствует раздел, связанный с особенностями развития ММК, как и других ведущих регионообразующих предприятий; эти темы в лучшем случае остались на уровне городов и районов).
2. По каждой «точке роста» необходимо иметь подробное комплексное детализированное социо-эколого-экономического обоснование, а не формальный набор локальных заключений и экспертиз, не дающих полную, всестороннюю оценку и допускающих неоднозначные трактовки.
Отдельные экспертизы по выборочным вопросам (технике безопасности, банковским гарантиям, соответствия санитарным и экологическим нормам и т.д.), как правило, не добавляют ясности и не создают условий для устойчивого перспективного развития и формирования синергетического эффекта. Наоборот, из-за узкой постановки вопросов, а также безнадежно устаревших нормативных требований, после подобных экспертиз и их некорректной трактовки, перспектива развития выглядит еще более запутанной.
3. Программы стратегического развития территорий должны быть адаптированы под развитие «точек роста», а не наоборот.
Пока что основная работа на местах по стратегическому планированию в основном идет по существующим рекомендациям Минэкономразвития РФ многолетней давности. При использовании подобных «стандартов», перспективы развития предприятий не оказывают влияния на структуру программы, будь это «точка роста» или банкрот (выдаются одинаковые таблицы и показатели, а нередко даже и текст). Все это предопределяет, в лучшем случае, настороженное отношение к практической ценности таких документов, да и самих проектов.
4. Новые перспективные формы развития - такие как формирование кластеров различного назначения или развитие государственно-частного партнерства должны войти в повседневную практику работы. Это неизбежно должно привести к ломке сложившихся стереотипов управления.
5. Целевой мониторинг динамики имеющихся и потенциальных точек роста должен дополнить «усредняющую» и заметно отстающую статистическую отчетность. Особое значение приобретает вопрос оценки показателей, характеризующих синергетические факторы развития.
Фактически речь идет об организации своеобразного «тюнинга» социально-экономического развития перспективных территорий. При этом остается пока не разрешенным один из главных вопросов: кто именно в руководстве региона должен заниматься «точками роста»? Здесь следует подумать об отходе от обычных управленческих стереотипов и использовании новых проектных подходов. Например: об образовании некоего межведомственного центра регионального развития с комплексным рассмотрением вопросов, при широком привлечении независимых экспертов?
Вcе вышесказанное заведомо относится к межведомственным управленческим вопросам. Здесь сталкиваются интересы различных министерств и персоналий. Поэтому существуют большие риски, что даже при наличии жестких указаний «с самого верха», решение этих вопросов постепенно войдет в противоречие с функциями, должностными обязанностями и существующими регламентами – да и просто интересами спокойного течения государственной службы. Очевидно, что формальное назначение того или иного ответственного чиновника без решения межведомственных вопросов и расширения взаимодействия в рамках «общество-бизнес-власть», принципиально ситуацию не изменит.
Эта «техническая» проблема мало заметна общественности и политическим лидерам, но без ее решения в повестке настоящего развития региона не стоит ждать больших перемен.
REQUIREMENTS FOR APPEARANCE OF NEW “GROWTH POINTS” ON THE MAP OF THE REGION
Continuation of the "points of growth".
Search for the best variants of development of the region in terms of negative national economic dynamics difficult. In many respects associated with complicated, integrated socio - ekologo economic evaluation of projects and business areas, adequate measures of support for the regional authority. The maximum use of the potential "growth points" requires qualitative changes in approaches to management of development areas, as well as relevant institutional changes.