.jpg)
О архитектуре, скульптуре, ангелах и паттернах.
Где, укажите нам, отечества отцы,
которых мы должны принять за образцы?
Прошедшая неделя в Челябинске выдалась какая-то архитектурно-скульптурная. Практически все СМИ отметились по 2 поводам: «случайному» возгоранию зданию старого Элеватора и «примерочной» установки памятника Столыпину.
Вокруг первого сразу поползли нехорошие слухи. Уж больно место козырное. «Махровый» Центр, с прямым выходом на рекреационную зону парка Пушкина. Добавьте сюда начавшееся рядом строительство многоэтажек, самый удобный подъезд к которым перекрывает злосчастный элеватор. И уж больно вовремя полыхнуло… Историю подогрело свинское поведение охранника (который, по его словам, «просто честный бизнесмен» с невинным ликом, который прогуляться вышел и вообще спасал журналистов из огня) напавшего на журналистов, дабы не мешали процессу.
Ну да ладно. Кто надо встал в позу защитника свободы слова и попиарился. Бизнесмена-спасателя с проблемами в семье (а напал он на журналистов потому что «с женой поссорился»), конечно, отмажут. Элеватор по словам Тефтелева точно не снесут, а вот что не сожгут, ничего о том не ведано. Показательна в данном случае как раз реакция мэрии. Как выяснилось, там вообще никто не знает, кому принадлежит одно из красивейших зданий города и изрядный кусок земли в двух шагах от резиденции г-на Тефтелева. Хорошо работают, как рабы на галерах, душу рвут.
Архитектурный облик часто сравнивают с застывшей в камне музыкой. Челябинск представить хотите? Чуть-чуть дурного дешевого дореволюционно-купеческого городского романса в стиле «А в общем, для здоровия полезны холода», 2-3 – ноты революционно-промышленного конструктивизма. Грохочущие трубы сталинско-официозного неоклассизцизма аля «О Сталине мудром». Бездарно нуворишеская застройка 90-ых аля-рюсс плюс редкие фаллические свечки двухтысячных. И все это тонет в монотонной, многоквадратнокилометровой жвачке типовой совковой застройке ансамблей песни и пляски. Согласитесь, модернистская нота Элеватора выглядит как некий диссонанс. Так что в печку, в печку, в печку. Но с музыкой ладно. Что имеем, то и имеем.
Если архитектура – музыка, то памятники – это ангелы-хранители городов. И или паттерны (образцы, к которым следует стремиться) коллективного сознания. Есть города, где с этим все понятно.
Или так.
Причем необязательно это должен быть центральный монумент. Париж, на мой взгляд, хранит этот желчный и невзрачный господин.
А ушедшую душу Москвы лучше всего выражала скульптура Гоголя в маленьком дворике.
Многие со мной не согласятся. Для кого-то Москва – это Церетели, а Париж – Триумфальная арка. Поэтому памятников и должно быть много, на любой вкус.
Что у нас? Былинный «Сказ об Урале». Даже не против. Концептуальный Курчатов как олицетворение канувшего в Лету ядерно-научно-шпионского потенциала? Модели для селфи «Иудин поцелуй».
По мне так адекватней всего нашу отражает малый скульптурный ансамбль Кировки. За что Тарасову простятся все фонтаны. Но опять же кому арбуз а кому свиной хрящик. Кому как говорится, и Венер невеста. Но это из сферы сексуально-бриальных патологий. Поэтому здесь рассмотрению не подлежит.
Была у Челябинска уникальная возможность заполучить скульптуру мирового уровня. Я про Маску скорби Эрнста Неизвестного. Учитывая специфику города, где чуть не у каждого в семье кто-нибудь да получил свое от Отца народов, думаю, цветы там были бы всегда. Будем честны, это был единственный шанс заполучить объект мирового уровня. Простите, элементарно просрали. Конкретные причины – деньги ли на дорожных и зеленых революции воровать удобнее, коммунисты ли развонялись, не так важны. Просто Челябинск, да боюсь, и вся современная Россия до Неизвестного не доросли.
Был момент временного просветления в 90-ые, да весь сплыл. Не Раскольниковы, чай. Каеться современный русский человек как известно быстро, походя, неискренне и только для того, чтобы дальше грешить с чистой совестью. Ну, да ладно, что о профуканном вспоминать? Вернемся к модному позитиву.
Как уже говорилось, на неделе состоялась «примерка» памятника Столыпину. На ангела-хранителя Челябинска он, конечно, не тянет. Хотя бы по 2 причинам. Во-первых, из-за малой топографической привязки. Ну да, проезжал, инспектировал, не более. Это вам не Гродно или Самара, где он губернаторствовал. Во-вторых, для 90% челябинцев он вообще не известно кто. Максимум ассоциаций – столыпинский галстук и якобы его же вагоны. Под последними подразумеваются переоборудованные вагон-заки 30-ых, ни по назначению, ни по смыслу к Петру Аркадьевичу отношения не имеющие. Про увеличение туристического траффика тоже умойтесь. Его мог принести Неизвестный, а не скульптор Плохоцкий. Против которого я, впрочем, ничего не имею.
А вот паттерном гражданина, а конкретнее чиновника вполне. Что ни говори, в этом смысле он, к сожалению, для России уникален. Начиная с Сигизмунда фон Герберштейна образ российского чиновника исчерпывался тремя характеристиками: вор, хам, самодур. В это трехличие укладываются все жалобы Петра Первого – «воруют» Ключевского, пушкинского «полудурак-полуневежда», Скалозубы Грибоедова, Гоголевский Ревизор, Город Глупов и так вплоть до Войновича и Довлатова. Про то, что население думает о нынешних эффективных менеджерах, объективно высказался директор Левада-Центра Лев Гудков: «Наглое жулье, не уважающее людей».
Понятно, что чиновников не любят везде. Понятно, что реальная картина сложнее, иначе не простояла бы Россия тысячу лет. Но почему ж в нашей истории и повседневности так мало контр примеров чиновнической сущности. В Англии, Франции, Германии и США – пачками. У нас – Сперанский, Горчаков, Лорис-Меликов, да Столыпин. Тут, конечно, можно спорить, и каждый вправе от своей щедрой души добавить еще кого-то, но все равно список получается удручающе мал. Пальцы одной, а максимум двух рук. Что показательно, все они функционируют в житейской оппозиции системе, которая их и пожирает.
Но именно потому, что их так мало, особенно важно, чтобы они стали тем паттерном. На который ориентируется чиновник. Я сейчас отчасти как преподаватель президентской академии говорю. Думаю, обязательно свожу студентов на открытие памятника и вот что вкратце расскажу.
Петру Аркадьевичу достались тяжелейшие, переломные годы российской истории. После отмены крепостного права экономика растет умопомрачительными темпами, а система гос управления остается прежней. Она не просто не поспевает, она тормозит. Россия подобно динозавру в ускоренной мутации. Огромное тело быстро приспосабливается к новым условиям, а малюсенький мозг и нервно-управленческая система откровенно не справляются со своими функциями. Подавляющее большинство населения потенциально люмпенизировано (ибо нечего терять кроме собственных цепей), минимальная, 5-7%-ная «грамотная» прослойка в массе своей к государству настроена крайне критично и предлагает «сжечь до основанья, а затем».
Столыпин из древнего дворянского рода с укоренившимися государственно-служилыми традициями, с чувством чести. Плоть от плоти Росси, которую мы потеряли. Великолепное образование, это вам не ВПШ (высшая партшкола), и не купленные дипломы современных чиновников. Среди профессоров ученые уровня менделеева. Отсюда системно е мышление, умение зрить в корень. С самого начала карьеры главные усилия Петра Аркадьевича сосредоточены на проведении агрокультурной революции, (кстати, у нас она не закончена до сих пор), и просвещение крестьян. Логика понятна. Зерно – нефть России того времени. Да и более 90% занято в сельском хозяйстве.
Самостоятельная деятельность Столыпина началась с назначения Гродненским губернатором. Местечко то еще.
В городах – преобладание евреев, коим в связи с чертой оседлости и проч. любить Россию особенно не за что. Дворянство на 90% поляки (и их после подвигов суворовских чудо-богатырей, коими Александр Васильич отдавал польские города на разграбление, тоже понять можно). Крестьянство – белорусы. Действуя по отношения к этим к группам, казалось бы, прямо противоположные. На второй день работы новый губернатор закрывает польский клуб за «повстанческие настроения». И тут же этот «держиморда» открывает кучу еврейских училищ для детей. Освоившись, по сути проводит свою будущую аграрную реформу в отдельно взятой губернии. Старается ликвидировать общину (совхозы по-нашему) и способствует переселению крестьян на хутора (фермерство). Усиленно создает мелкого собственника, как прообраз среднего класса, только с опорой на который и может быть построена демократия. Плюс внедрение новейших технологий и образование крестьян.
Дальше Саратовская губерния и 1905 год. Губернаторов в России отстреливают как куропаток. Страна в огне. Столыпин один, без охраны выходит к людям и не допускает кровопролития. Известен эпизод про наставленный револьвер. В агрессивной толпе под дулом Петр Аркадьевич распахивает шинель и говорит: «Стреляй или слушай». А уж говорить честно, хлестко и откровенно он умел. Сравните: «Вам нужны великие потрясения? Нам нужна Великая Россия», с лучшим, что породила постсоветская Россия «Хотели как лучше. Получилось как всегда», и все станет ясно. Про косноязычие современным чиновникам тоже, конечно, расскажу, но не здесь.
4 покушения. Но жизнь в губернии на фоне остальных областей постепенно наладилась. Это увидели даже в анабиозной Москве. Результат – назначение на должность министра внутренних дел и премьер-министра. Работы, полномочий, ответственности на порядок больше, чем у нынешнего, и все без айфона. Да и дума ему досталось та еще. Насквозь революционная, буйная, талантливая. Это вам не ручные мизулины-зюгановы-жириновские. Хотя, как раз похожих на последнего там хватало. Столыпин пытается договариваться. Не получается. Цели разные. Роспуск Думы. Заметьте, без расстрела, танками или пушками.
Пытается привлечь к работе интеллектуальную элиту А. Кони, Е. Трубецкого. Не идут. Брезгуют. Столыпин разочаровывается в идее общественного кабинета (сейчас говорят правительство). И вместо того, чтобы делать вид демократичности, честно переходит к правительству чисто бюрократического состава. Кстати, в чем, в чем, а в лжи его никто не обвинял. Войну он называл войной, а блокаду блокадой.
Вторая дума получилась похлеще первой. Более ста депутатов представителей партий, прямо выступающих за свержение существующего строя. Быстро попались на подготовке теракта. Опять роспуск. Стало ясно, надо менять избирательную систему. Результат – две Думы, с одной стороны, отражающие весь спектр политических сил России, с другой – способные хоть к какой-то работе.
Первое, что нужно было сделать – остановить беспределе и захлестнувшую Россию волну терактов. Вопрос стоял в выживании государства. Закон о военно-полевых судах. За пять лет почти 4 тысячи приведенных в исполнение смертных приговоров. За 80 лет предыдущей русской истории с 1825 года – меньше двухсот. Вешатель. Столыпинский галстук. Тогда, наверное, выглядело так. Только нам, увидевшим альтернативы в виде гражданской войны, чекистских застенков и ГУЛАГа все видится несколько иначе. Большинство очагов и штаб-квартир террористических партий базировались в Финляндии. Там вообще жили наполовину по шведским законам периода Густава Третьего. Ну, типа, культурные своеобразие, как ныне в Чечне. Именно отсюда
Столыпин пытался добиться, чтобы законы России, а не какого-либо местного шариата действовали на всей территории империи. Не успел.
Особо остро стоял еврейский вопрос. С одной стороны, как не истощаемый источник кадров для революционных партий, с другой как проблема обуздания стремительного роста антисемитских настроений, прекращение погромов и борьба с черносотенцами. Последних развалили изнутри (нацики вечно фюрерство поделить не могут), для еврейской молодежи открывают новые учебные заведения, пытаясь включить их в созидательную государственную деятельность. И во многом это удается. Во всяком случае, с 1907 года погромов в России не было.
Аграрная реформа – главное детище Петра Аркадьевича. Тут можно говорить бесконечно. Прежде всего укрепление института частной собственности фермеров, льготное кредитование, субсидии «агропомощи», поддержка кооперации. Освоение Сибири путем предоставления там земель крестьянам из перенаселенных центральных и западных губерний. Результаты: ходатайство о закреплении земли подали 6 миллионов домохозяйств из 13. Из 3 миллиона крестьян, уехавших в Сибирь, вернулось лишь 18%. К 1916 году крестьяне засевают 89% земель и владеют 94% сельхозживотных. И никаких вам барско-ариантовских латифундий.
По сути Столыпин мирным путем произвел перераспределение основных производственных средств от олигархата (тогда преимущественно сельскохозяйственного) в пользу огромного количества малого бизнеса и среднего класса. Реакцию олигархов представляете? Вот тут они сошлись с левыми зилотами типа большевиков и эсеров (у последних он выбивал социальную базу для демагогии и захвата власти), как Чубайс Немцовым. Результат: убийство в Киеве. То ли теми, то ли этими. А на самом деле их противоестественным с идейной, но не с политико-прагматической точки зрения союзом. А что, Ганди с Гитлером тоже дружил.
Конечно, расскажу про «дайте России двадцать лет передышки». И про то, что не дали, суки. И про ультиматумы царю. И про «кровью своих детей не торгую» в ответ на предложение средств на лечение детей, раненных при очередном покушении. Это вам не нынешние единороссы и заводящие то детей исключительно по инициативе президента. Про дотошность и вникание в мелочи, благодаря чему в заштатном Челябинске появился водопровод. И про отсутствие даже у злейших врагов малейших подозрения в его коррумпированности.
И про то, что, наверное, подобный портрет Столыпина – это некоторый идеал, и все, конечно, сложнее. Но идеал, к которому должен стремиться каждый чиновник. Если не хочет закончить примерно так.
Вокруг первого сразу поползли нехорошие слухи. Уж больно место козырное. «Махровый» Центр, с прямым выходом на рекреационную зону парка Пушкина. Добавьте сюда начавшееся рядом строительство многоэтажек, самый удобный подъезд к которым перекрывает злосчастный элеватор. И уж больно вовремя полыхнуло… Историю подогрело свинское поведение охранника (который, по его словам, «просто честный бизнесмен» с невинным ликом, который прогуляться вышел и вообще спасал журналистов из огня) напавшего на журналистов, дабы не мешали процессу.
Ну да ладно. Кто надо встал в позу защитника свободы слова и попиарился. Бизнесмена-спасателя с проблемами в семье (а напал он на журналистов потому что «с женой поссорился»), конечно, отмажут. Элеватор по словам Тефтелева точно не снесут, а вот что не сожгут, ничего о том не ведано. Показательна в данном случае как раз реакция мэрии. Как выяснилось, там вообще никто не знает, кому принадлежит одно из красивейших зданий города и изрядный кусок земли в двух шагах от резиденции г-на Тефтелева. Хорошо работают, как рабы на галерах, душу рвут.
Архитектурный облик часто сравнивают с застывшей в камне музыкой. Челябинск представить хотите? Чуть-чуть дурного дешевого дореволюционно-купеческого городского романса в стиле «А в общем, для здоровия полезны холода», 2-3 – ноты революционно-промышленного конструктивизма. Грохочущие трубы сталинско-официозного неоклассизцизма аля «О Сталине мудром». Бездарно нуворишеская застройка 90-ых аля-рюсс плюс редкие фаллические свечки двухтысячных. И все это тонет в монотонной, многоквадратнокилометровой жвачке типовой совковой застройке ансамблей песни и пляски. Согласитесь, модернистская нота Элеватора выглядит как некий диссонанс. Так что в печку, в печку, в печку. Но с музыкой ладно. Что имеем, то и имеем.
Если архитектура – музыка, то памятники – это ангелы-хранители городов. И или паттерны (образцы, к которым следует стремиться) коллективного сознания. Есть города, где с этим все понятно.
Или так.
Причем необязательно это должен быть центральный монумент. Париж, на мой взгляд, хранит этот желчный и невзрачный господин.
А ушедшую душу Москвы лучше всего выражала скульптура Гоголя в маленьком дворике.
Многие со мной не согласятся. Для кого-то Москва – это Церетели, а Париж – Триумфальная арка. Поэтому памятников и должно быть много, на любой вкус.
Что у нас? Былинный «Сказ об Урале». Даже не против. Концептуальный Курчатов как олицетворение канувшего в Лету ядерно-научно-шпионского потенциала? Модели для селфи «Иудин поцелуй».
По мне так адекватней всего нашу отражает малый скульптурный ансамбль Кировки. За что Тарасову простятся все фонтаны. Но опять же кому арбуз а кому свиной хрящик. Кому как говорится, и Венер невеста. Но это из сферы сексуально-бриальных патологий. Поэтому здесь рассмотрению не подлежит.
Была у Челябинска уникальная возможность заполучить скульптуру мирового уровня. Я про Маску скорби Эрнста Неизвестного. Учитывая специфику города, где чуть не у каждого в семье кто-нибудь да получил свое от Отца народов, думаю, цветы там были бы всегда. Будем честны, это был единственный шанс заполучить объект мирового уровня. Простите, элементарно просрали. Конкретные причины – деньги ли на дорожных и зеленых революции воровать удобнее, коммунисты ли развонялись, не так важны. Просто Челябинск, да боюсь, и вся современная Россия до Неизвестного не доросли.
Был момент временного просветления в 90-ые, да весь сплыл. Не Раскольниковы, чай. Каеться современный русский человек как известно быстро, походя, неискренне и только для того, чтобы дальше грешить с чистой совестью. Ну, да ладно, что о профуканном вспоминать? Вернемся к модному позитиву.
Как уже говорилось, на неделе состоялась «примерка» памятника Столыпину. На ангела-хранителя Челябинска он, конечно, не тянет. Хотя бы по 2 причинам. Во-первых, из-за малой топографической привязки. Ну да, проезжал, инспектировал, не более. Это вам не Гродно или Самара, где он губернаторствовал. Во-вторых, для 90% челябинцев он вообще не известно кто. Максимум ассоциаций – столыпинский галстук и якобы его же вагоны. Под последними подразумеваются переоборудованные вагон-заки 30-ых, ни по назначению, ни по смыслу к Петру Аркадьевичу отношения не имеющие. Про увеличение туристического траффика тоже умойтесь. Его мог принести Неизвестный, а не скульптор Плохоцкий. Против которого я, впрочем, ничего не имею.
А вот паттерном гражданина, а конкретнее чиновника вполне. Что ни говори, в этом смысле он, к сожалению, для России уникален. Начиная с Сигизмунда фон Герберштейна образ российского чиновника исчерпывался тремя характеристиками: вор, хам, самодур. В это трехличие укладываются все жалобы Петра Первого – «воруют» Ключевского, пушкинского «полудурак-полуневежда», Скалозубы Грибоедова, Гоголевский Ревизор, Город Глупов и так вплоть до Войновича и Довлатова. Про то, что население думает о нынешних эффективных менеджерах, объективно высказался директор Левада-Центра Лев Гудков: «Наглое жулье, не уважающее людей».
Понятно, что чиновников не любят везде. Понятно, что реальная картина сложнее, иначе не простояла бы Россия тысячу лет. Но почему ж в нашей истории и повседневности так мало контр примеров чиновнической сущности. В Англии, Франции, Германии и США – пачками. У нас – Сперанский, Горчаков, Лорис-Меликов, да Столыпин. Тут, конечно, можно спорить, и каждый вправе от своей щедрой души добавить еще кого-то, но все равно список получается удручающе мал. Пальцы одной, а максимум двух рук. Что показательно, все они функционируют в житейской оппозиции системе, которая их и пожирает.
Но именно потому, что их так мало, особенно важно, чтобы они стали тем паттерном. На который ориентируется чиновник. Я сейчас отчасти как преподаватель президентской академии говорю. Думаю, обязательно свожу студентов на открытие памятника и вот что вкратце расскажу.
Петру Аркадьевичу достались тяжелейшие, переломные годы российской истории. После отмены крепостного права экономика растет умопомрачительными темпами, а система гос управления остается прежней. Она не просто не поспевает, она тормозит. Россия подобно динозавру в ускоренной мутации. Огромное тело быстро приспосабливается к новым условиям, а малюсенький мозг и нервно-управленческая система откровенно не справляются со своими функциями. Подавляющее большинство населения потенциально люмпенизировано (ибо нечего терять кроме собственных цепей), минимальная, 5-7%-ная «грамотная» прослойка в массе своей к государству настроена крайне критично и предлагает «сжечь до основанья, а затем».
Столыпин из древнего дворянского рода с укоренившимися государственно-служилыми традициями, с чувством чести. Плоть от плоти Росси, которую мы потеряли. Великолепное образование, это вам не ВПШ (высшая партшкола), и не купленные дипломы современных чиновников. Среди профессоров ученые уровня менделеева. Отсюда системно е мышление, умение зрить в корень. С самого начала карьеры главные усилия Петра Аркадьевича сосредоточены на проведении агрокультурной революции, (кстати, у нас она не закончена до сих пор), и просвещение крестьян. Логика понятна. Зерно – нефть России того времени. Да и более 90% занято в сельском хозяйстве.
Самостоятельная деятельность Столыпина началась с назначения Гродненским губернатором. Местечко то еще.
В городах – преобладание евреев, коим в связи с чертой оседлости и проч. любить Россию особенно не за что. Дворянство на 90% поляки (и их после подвигов суворовских чудо-богатырей, коими Александр Васильич отдавал польские города на разграбление, тоже понять можно). Крестьянство – белорусы. Действуя по отношения к этим к группам, казалось бы, прямо противоположные. На второй день работы новый губернатор закрывает польский клуб за «повстанческие настроения». И тут же этот «держиморда» открывает кучу еврейских училищ для детей. Освоившись, по сути проводит свою будущую аграрную реформу в отдельно взятой губернии. Старается ликвидировать общину (совхозы по-нашему) и способствует переселению крестьян на хутора (фермерство). Усиленно создает мелкого собственника, как прообраз среднего класса, только с опорой на который и может быть построена демократия. Плюс внедрение новейших технологий и образование крестьян.
Дальше Саратовская губерния и 1905 год. Губернаторов в России отстреливают как куропаток. Страна в огне. Столыпин один, без охраны выходит к людям и не допускает кровопролития. Известен эпизод про наставленный револьвер. В агрессивной толпе под дулом Петр Аркадьевич распахивает шинель и говорит: «Стреляй или слушай». А уж говорить честно, хлестко и откровенно он умел. Сравните: «Вам нужны великие потрясения? Нам нужна Великая Россия», с лучшим, что породила постсоветская Россия «Хотели как лучше. Получилось как всегда», и все станет ясно. Про косноязычие современным чиновникам тоже, конечно, расскажу, но не здесь.
4 покушения. Но жизнь в губернии на фоне остальных областей постепенно наладилась. Это увидели даже в анабиозной Москве. Результат – назначение на должность министра внутренних дел и премьер-министра. Работы, полномочий, ответственности на порядок больше, чем у нынешнего, и все без айфона. Да и дума ему досталось та еще. Насквозь революционная, буйная, талантливая. Это вам не ручные мизулины-зюгановы-жириновские. Хотя, как раз похожих на последнего там хватало. Столыпин пытается договариваться. Не получается. Цели разные. Роспуск Думы. Заметьте, без расстрела, танками или пушками.
Пытается привлечь к работе интеллектуальную элиту А. Кони, Е. Трубецкого. Не идут. Брезгуют. Столыпин разочаровывается в идее общественного кабинета (сейчас говорят правительство). И вместо того, чтобы делать вид демократичности, честно переходит к правительству чисто бюрократического состава. Кстати, в чем, в чем, а в лжи его никто не обвинял. Войну он называл войной, а блокаду блокадой.
Вторая дума получилась похлеще первой. Более ста депутатов представителей партий, прямо выступающих за свержение существующего строя. Быстро попались на подготовке теракта. Опять роспуск. Стало ясно, надо менять избирательную систему. Результат – две Думы, с одной стороны, отражающие весь спектр политических сил России, с другой – способные хоть к какой-то работе.
Первое, что нужно было сделать – остановить беспределе и захлестнувшую Россию волну терактов. Вопрос стоял в выживании государства. Закон о военно-полевых судах. За пять лет почти 4 тысячи приведенных в исполнение смертных приговоров. За 80 лет предыдущей русской истории с 1825 года – меньше двухсот. Вешатель. Столыпинский галстук. Тогда, наверное, выглядело так. Только нам, увидевшим альтернативы в виде гражданской войны, чекистских застенков и ГУЛАГа все видится несколько иначе. Большинство очагов и штаб-квартир террористических партий базировались в Финляндии. Там вообще жили наполовину по шведским законам периода Густава Третьего. Ну, типа, культурные своеобразие, как ныне в Чечне. Именно отсюда
Столыпин пытался добиться, чтобы законы России, а не какого-либо местного шариата действовали на всей территории империи. Не успел.
Особо остро стоял еврейский вопрос. С одной стороны, как не истощаемый источник кадров для революционных партий, с другой как проблема обуздания стремительного роста антисемитских настроений, прекращение погромов и борьба с черносотенцами. Последних развалили изнутри (нацики вечно фюрерство поделить не могут), для еврейской молодежи открывают новые учебные заведения, пытаясь включить их в созидательную государственную деятельность. И во многом это удается. Во всяком случае, с 1907 года погромов в России не было.
Аграрная реформа – главное детище Петра Аркадьевича. Тут можно говорить бесконечно. Прежде всего укрепление института частной собственности фермеров, льготное кредитование, субсидии «агропомощи», поддержка кооперации. Освоение Сибири путем предоставления там земель крестьянам из перенаселенных центральных и западных губерний. Результаты: ходатайство о закреплении земли подали 6 миллионов домохозяйств из 13. Из 3 миллиона крестьян, уехавших в Сибирь, вернулось лишь 18%. К 1916 году крестьяне засевают 89% земель и владеют 94% сельхозживотных. И никаких вам барско-ариантовских латифундий.
По сути Столыпин мирным путем произвел перераспределение основных производственных средств от олигархата (тогда преимущественно сельскохозяйственного) в пользу огромного количества малого бизнеса и среднего класса. Реакцию олигархов представляете? Вот тут они сошлись с левыми зилотами типа большевиков и эсеров (у последних он выбивал социальную базу для демагогии и захвата власти), как Чубайс Немцовым. Результат: убийство в Киеве. То ли теми, то ли этими. А на самом деле их противоестественным с идейной, но не с политико-прагматической точки зрения союзом. А что, Ганди с Гитлером тоже дружил.
Конечно, расскажу про «дайте России двадцать лет передышки». И про то, что не дали, суки. И про ультиматумы царю. И про «кровью своих детей не торгую» в ответ на предложение средств на лечение детей, раненных при очередном покушении. Это вам не нынешние единороссы и заводящие то детей исключительно по инициативе президента. Про дотошность и вникание в мелочи, благодаря чему в заштатном Челябинске появился водопровод. И про отсутствие даже у злейших врагов малейших подозрения в его коррумпированности.
И про то, что, наверное, подобный портрет Столыпина – это некоторый идеал, и все, конечно, сложнее. Но идеал, к которому должен стремиться каждый чиновник. Если не хочет закончить примерно так.